Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян

Впрочем, Дали всегда продавался очень хорошо, кроме того, он был замечательным пиарщиком, и к тому времени, когда очередная каратина бывала закончена, на нее, как правило, уже имелся покупатель, а то и не один. 

Так или иначе, будете в Кёльне, не упустите момент - "Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян" всячески стоит того, чтобы ее увидеть. 

Почему именно "Перпиньян"? - закономерно удивитесь вы. Ведь, всякий, кто бывал в этом приграничном французском городке, знает, что особыми красотами и достопримечательностями город не славен. Так, французский райцентр с обилием лиц арабской национальности. В общем и целом, во времена Дали Перпиньян тоже ничем не выделялся? Как же он возник на горизонте Дали? 

А очень просто - географически! Дали ведь не случайно носил прозвище "Отшельник Порт-Льигата". Рыбацкий поселок Порт-Льигат, где Сальвадор Дали жил и работал, находится на самом дальнем краю Каталонии. И, соответственно, в одном полушаге от Франции. 

Ближайшей железнодрожной станцией, откуда Дали удобнее всего было выезжать в "большой мир", в тот же Париж, например - это вокзал в Перпиньяне. Точно так же, возвращаясь из "большого мира", художник высаживался именно на Перпиньянском вокзале, где его уже ждали водитель Артуро Каминада и верный кадиллак. 

Поэтому Дали, можно сказать, был обречен бывать на вокзале в Перпиньяне регулярно. Эта была некая граница между домом и внешним миром. Когда художник, посвятив три или четыре месяца упорному труду в своей мастерской, зачастую - почти в полной изоляции, завершал, наконец, очередной шедевр, и решал, что пора бы напомнить о себе и на "большой земле", первым местом, где люди начинали узнавать его и просить автограф, тоже был Перпиньян. 

Именно регулярность своих появлений в Перпиньяне со временем заставила Сальвадора Дали обратить внимание на одну удивительную вещь: каждый раз уже на подъезде к железнодорожной станции Перпиньян им начинали овладевать удивительные идеи! Это случалось регулярно, из раза в раз - и, по мнению Дали, было далеко не случайным! Вот как сам он пишет об этом в "Дневнике одного гения", в записи от 19 сентября 1963-го года:

"Итак, сегодня, 19 сентября, на станции в Перпиньяне я испытал нечто вроде космогонического экстаза, оказавшегося сильнее, чем все предыдущие. Передо мной предстала точная картина строения Вселенной. Вселенная, будучи одной из самых ограниченных вещей на свете, сохраняя все свои пропорции, точь в точь напоминает железнодорожную станцию в Перпиньяне..."

Вскоре после того, как Дали открыл удивительное воздействие вокзала в Перпиньяне на его мыслительную активность, которая на этой скромной станции была подобна истинному "умоизвержению", произошло одно знаменательное событие: ученый Пьер Мешан открыл свой стандарт измерения, некую новую универсальную "систему мер Земли", и центр ее находился в 12 км к северу от Перпиньяна, между Берне и Зальсом! 

Стоит ли говорить, что Дали, узнав об этом открытии, пришел в полный восторг! Ведь оно как нельзя более подтверждало догадку самого Дали о том, что вокзал в Перпиньяне - место самое необычное, "модель Вселенной" - ни больше и не меньше! 

Это событие треобвалось отметить новым грандизоным творением - им и стала картина "Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян", написанная в 1965 г. и выставоленная впервые в галерее Нодлера в Нью-Йорке. 

В описании к картине говорилось: "Гала смотрящая на Дали в состоянии антигравитации; два застывших мучительных персонажа из "Анжелюса" Милле, и небо, неожиданно вспыхнувшее гигантским мальтийским крестом прямо в центре железнодорожной станции Перпиньян - в центре Вселенной! 

С точки зрения композиции картина интересна прекрасно разработанной и исполненной перспективой - причем, не одной. Как и в прекрасном полотне "Христос Святого Иоанна Креста" здесь две перпективы. Внизу - пытынная гладь моря с одинокой лодкой на поверхности воды - древним символом путешествия из царства живых в загробный мир. Присутствие лодки напрямую связзано с жертвой Сына Божьего. 

Интересно, что образ Иисуса Христа, являющийся, по сути, центральным, начинаешь замечать далеко не сразу - и, в первую очередь, по его атрибутам. Чуть выше яркого треугольника, в котором виден возносящийся вертикально Дали, и который является центром вышеупомянутого мальтийского креста, замечаешь вдруг терновый венец, а затем и голову Спасителя. 

Приглядевшись пристальней, видишь и рану в боку Христа, которую мгновенно связываешь с воткнутыми в землю вилами женского персонажа в правой части картины. 

Всякий, кто хоть немного знаком с творчеством Дали, сходу признает и женщину, и ее спутнка, симмметрично расположившегося в левой части холста: это персонажи одного из главных наваждений Дали - картины Франсуа Милле "Анжелюс", о которой мы писали уже множество раз - поэтому здесь ограничимся ссылкой на описание картины "Археологический отголосок "Анжелюса" Милле, где можно прочитать об этом подробно.  

Персонажи Милле изображены в картине неоднократно, причем одна из далианских интерпретаций (в глубине справа) носит ярко выраженный эротический подтекст: очевидно, что мужчина вот-вот "войдет" в склонившуюся над мешком женщину сзади. Дали, как метко подметил Ян Гибсон в своей "Безумной жизни Сальвадора Дали", обыгрывает тем самым известное испанское выражение "dar por saco" (сунуть в мешок), которое используется как эвфемизм вместо  "dar por culo" (сунуть в задницу). 

Зная цинизм Дали, а также его любовь и к испанскому, и к каталонскому языкам, можно не сомневаться, что, изображая эту сцену (неподалеку от распятого Иисуса) он опять, и с явным удовольстием, занимался провокацией. 

Интересно, что себя художник изобразил по меньшей мере дважды - и в центре полотна, и над вознесенным вертикальным снопом света вагоном - явный намек на многомерность мира. Сам Дали, как мы знаем, совсем скоро бросится искать четвертое измерение, полагая, что обнаружив его, он получит прямой доступ в бессмертие. 

О той же многомерности свидетельствует и еще раз повторенный мальтийский крест - между вагоном и "верхним" Дали. Гала (внизу на переднем плане), напротив, выглядит грустной, одинокой, задумчивой и и даже беспомощной. Она никуда не "летит", в отличие от Дали, но, кажется,  уже не первый час смотрит на бескрайнюю гладь моря и думает о вечности. 

Картина "Мистицизм железнодорожной станции Перпиньян" имела большой и заслуженный успех, а вокзал в Перпиньяне занял достойное место в копилке навязчивых идей Сальвадора Дали, которая и так не пустовала. 

Статьи по теме:

Портрет Луиса Буньюэля

Погружение в Театр-музей Дали - книга-путеводитель

Археологический отголосок "Анжелюса" Милле

Великий Параноик

В раздел "Блог" 

В раздел "Все экскурсии"

В раздел "Сальвадор Дали"

На главную