Мир Сальвадора Дали · 01. October 2020

Внутриатомное равновесие лебединого пера

Картина "Внутриатомное равновесие лебединого пера" была написана Сальвадором Дали в 1947-ом году и в настоящий момент принадлежит коллекции Театра-музея Сальвадора Дали в Фигерасе - хотя в экспозиции эту вещь, по непонятным причинам, можно увидеть крайне редко. "По непонятным" - потому картина, когда видишь ее вживую, поистине завораживает - прежде всего, своей отточенной "геометричностью", которой Дали в те годы уделял особенно пристальное внимание, вплоть до того, что привлекал к расчетам точного местоположения каждого объекта в пространстве картины известных математиков и геометров, как это было в случае с "Атомной Ледой", которую Дали начал писать в 1947-ом.

Как и "Атомная Леда" (находящаяся, кстати, в нашем же музее в Фигерасе, и, счастью, в постоянной экспозиции и в главном зале музея - Зале Сокровищ), "Внутриатомное равновесие лебединого пера" - замечательный шедевр "атомного" Дали. Подчеркну - уже "атомного", но еще не "ядерно-мистического".

Уход Дали от ценностей вдоль и поперек "исхоженного" им сюрреализма осуществлялся постепенно: в конце 30-хх в работах Дали стали все настойчивей звучать мотивы классической живописи, в 1945-ом, после взрыва атомных бомб над Хиросимой и Нагасаки к ним добавилась тема ядерной физики, а в 1949-ом, наконец, появился и третий компонент - мистический испанский католицизм, придавший новым творческим поискам Дали законченную форму, получившую название "ядерного мистицизма".

Внутриатомное равновесите лебединого пера - второй этап "перехода": граничащая с гиперреализмом классика, левитация и дезинтеграция объектов, ставшая следствием глубоко интереса Дали к открытиям ядерной физики - и, отметим еще раз, безупречное построение композиции с геометрической точки зрения. Да, Дали всегда был одержим желание "алгеброй гармонию поверить" - однако никогда не искал свое "золотое сечение" столь интенсивно, как в сороковые-пятидесятые годы.

Впрочем, этим, кажется, занимались многие великие творцы, всегда и во все времена, и лишь двадцатый век почему-то освободил их от такой небоходимости - чем Дали был крайне недоволен, называя себя "единственным наследником" традиции великих мастеров прошлого.

Ну, насчет "единственного" - спорный вопрос, однако ход мысли Дали понятен и нам, честно признаться, симпатичен. При всей любви к авангарду нам больше по душе живопись, похожая на живопись - да простится мне эта неумышленная тавтология.