Общеизвестно, с какой нелюбовью относились Сальвадор Дали и Гала к детям. Сальвадор едва ли не в каждом интервью озвучивал эту нелюбовь, подробно поясняя, чем она вызвана, а Гала, как известно, пошла еще дальше, исключив из своей жизни начисто своего единственного ребенка от первого мужа, Поля Элюара - дочь Сесиль. Это лишь закрепило за Дали и Гала образ холодных и бездушных людей, каковыми они, в общем-то, и являлись. Однако на деле все не совсем так - тайный ребенок, к которому и Сальвадор, и Гала испытывали по-настоящему родительские чувства, в семействе Дали все-таки был.
Сальвадор Дали и Гала - без преувеличения, самая медийная пара в истории искусства. С момента их встречи в 1929-ом году их тысячи раз фотографировали почти на всех мероприятиях, в которых они принимали участие: от открытия персональных выставок до встреч с виднейшими деятелями политического, социального и культурного мира Нью-Йорка, Парижа, Лондона, Рима, Мадрида, Барселоны...
Дали и Гала любили появляться в газетах, журналах и на телевидении. Художник неустанно давал сотни интервью, отлично однажды уяснив, что средства массовой информации - отличный союзник в продаже его работ.
В течение многих лет Гала собирала эти фотографии и хранила в альбомах и коробках. Их накопилось, страшно себе представить, 13 500 штук - сейчас все они находятся в Центре Далианских исследований, функционирующем при Театре-музее Сальвадора Дали в Фигерасе.
Гала Дали умерла в 1982-ом, Сальвадор - в 1989-ом. Однако после смерти слава их не только не померкла, но даже упрочилась. Выставки, книги, фильмы, публикации в прессе - запущенный ими при жизни "медийный паровоз" катится до сих пор.
Казалось бы, об этой уникальной паре к сегодняшнему дню должно быть известно всё. Однако это не так. До сих пор продолжают всплывать совершенно неожиданные факты из биографиии этого звездного семейства - факты, о которых никто даже не подозревал. К разряду их относится и история Жоана Фигераса - человека, который с бОльшим, чем кто бы то ни было, правом, мог называть себя "ребенком семейства Дали" - да так, собственно, и называли его в свое время односельчане.
Можете представить себе, чтобы у этой парочки отъявленных "детоненавистников" - Дали и Гала - был ребенок, который жил с ними в доме художника в Порт-Льигате год за годом, с апреля или мая, когда Дали и Гала прибывали из США в Каталонию, до октября или ноября, когда они возвращались в Нью-Йорк, где традиционно проводили зиму, продавая всё, что Дали успел написать летом?
Можете представить, чтобы у этих ледяных, особенно, когда речь заходила о детях, людей был маленький любимый человечек, постоянно при них находившийся и нисколько их не раздражавший? Можете такое представить? Мне, например, сложно - а между тем, дело обстояло именно так!
Отношения между четой Дали и Жоаном начались в 1948-ом году, когда пара вернулась из почти 10-летнего пребывания в Соединенных Штатах. Художник порвал с сюрреализмом и был полон решимости начать новый этап в творчестве - конечно же, речь о ядерном мистицизме: крутой смеси католицизма, академической живописи и ядерной физики.
Первым по-настоящему "программным" полотном стала широко известная "Мадонна Порт-Льигата", первая версия которой была написана в 1949-ом, а вторая - годом позже. Понятно, что Гале в этой картине отводилась роль Богородицы, а вот с младенцем Иисусом возникли проблемы. Сам Дали на эту роль не годился - ибо для "младенца" в свои 45 был все же несколько староват.
Источник фото: Сайт Фонда Гала-Сальвадор Дали
Дали, что называется, "заозирался" в поисках подходящего младенца для позирования - и здесь в историю вмешался Его Величество Случай: мимо проходил его молодой знакомый, местный житель Жауме Фигерас, который, случалось, выполнял кое-какие ремонтные работы в резиденции Дали в Порт-Льигате в те месяцы, когда художник с женой были в США. А вокруг Жауме прыгал, скакал и всячески дурачился бойкий, живой и симпатичный мальчик - его пятилетний сын Жоан!
-Вот он, мой младенец! - вскричал возбужденный и радостный Дали - и история длиною в три с лишним десятка лет началась. Жоан был приглашен позировать для картины, а после и вовсе стал частенько оставаться ночевать в доме Дали - благо, места там хватало. Жоан провел с Сальвадором и Галой лето 48-го года, затем 49-го, пока Дали работал над первой версией картины, а затем и 50-го, когда художник приступил ко второй - гораздо более крупномасштабной.
Да, в это невозможно поверить, но за несколько летних месяцев непоседливый, непосредственный, живой и непослушный Жоан совершенно покорил сердца тех самых "детоненавистников" репутацией которых пользовались Дали и Гала.
С самого начала Жоан проводил с парой каждый день и быстро сделался для Дали и Гала "своим", входя в дом и выходя из него, когда ему вздумается - кто еще мог позволить себе подобное? Жоан ел с ними, играл с Дали в мушкетеров в саду или в футбол на пляже.. А когда Сальвадор был занят в студии, компанию Жоану составляла Гала, мигом обучившая его карточным играм...
Частенько все трое выходили в море под парусом, чтобы искупаться и позагорать в скрытых бухтах Мыса Креус. Жоан не только был моделью для художника, но и научился у Дали рисовать - художник с радостью обучал его непростому искусству живописца.
Авторские права на фотографию принадлежат Фонду Гала-Сальвадор Дали в Фигерасе
Жоан Фигерас находился рядом с Галой и Сальвадором, когда пара прнимала в Порт-Льигате таких, например, личностей, как Уолт Дисней, который подарил Жоану полную экипировку бейсболиста и подписанную копию Питера Пэна - истории, которую его судия только выпустила на большой экран...
Жоан находился рядом с четой Дали, когда к ним в Порт-Льигат прибывали члены королевский семей - Гумберт Савойский и герцоги Виндзорские... Он также много раз ездил с ними в Барселону, останавливался в отеле Ritz и посещал публичные мероприятия, где его представляли как их «крестника».
Интересно, что даже сегодня, если вы поинтересуетесь у людей определенного возраста, кем был Жоан Фигерас, большинство из них ответят: «el nen de can Dalí» (ребенок из дома Дали - кат.), - именно так называли Жоана Фигераса в Кадакесе и Порт-Льигате даже после того, как он вырос.
Среди тысяч неопубликованных фотографий, которые Гала хранила в своем архиве, на многих из них присутствует Жоан. Большинство из них - домашние любительские фотографии, сделанные Галой или самим Дали. На них Сальвадор и Гала выглядят расслабленными и улыбающимися, далекими от своего холодного канонического образа небожителей... И на всех без исключения фотографиях они по-доброму улыбаются малышу, обнимают его, целуют его, одним словом, любят - совсем как обычные родители любят своего ребенка.
Жоан в компании Дали и Гала появлялся и на фотографиях, сделанных профессионаьлными художниками, такими, как Франческ Катала-Рока, Мелито Казальс, Хуан Гьенес, Даниэль Фарсон и Чарльз Хьюитт, которые посещали художника с 1950-хх годов, чтобы проиллюстрировать репортажи в самых известных журналах, еженедельниках и газетах того времени.
Однако очевидно, что предавать свои отношения с Жоаном публичности Дали и Гала не спешили. В этих публикациях, если Жоан представлен на фото рядом с четой Дали, он всегда упоминается как "модель для Мадонны Порт-Льигата" или "сын рыбака из Кадакеса" - не более того. Мы уже говорили, в свою личную жизнь Дали и Гала не допускали никого из посторонних - так что удивляться этому не приходится.
Авторские права на фотографию принадлежат Фонду Гала-Сальвадор Дали в Фигерасе
Все, кто бывал в Доме-музее Сальвадора Дали в Порт-Льигате, наверняка помнят гардеробную Галы, или "Комнату со шкафами", для оформления которой Гала выбрала из всех своих фотографий около 300, чтобы украсить двери помещения, ведущего в знаменитую "Овальную комнату" - ее святилище в Порт-Льигате.
На этих 300 фотографиях представлен весь славный путь звездной пары, где Дали и Гала запечатлены в компании самых богатых и знаменитых мира сего, а также среди очень немногих "обычных" людей, допущенных к ним в ближайший круг. Так вот: Жоан Фигерас, "ребенок из дома Дали", присутствует на 11 фотографиях, а вот для хотя бы одной фотографии родной дочери Галы - Сесиль, места не нашлось.
Отношения между Дали, Гала и Жоаном также нашли отражение в большом количестве неопубликованных писем и открыток, которыми обменивались пара и молодой человек - что тоже долгое время совершенно ускользало от внимания исследователей жизни и творчества Дали.
Эти документальные свидетельства очень близких отношений Дали и еего жены с Жоаном хранятся в доме родственников Жоана Фигераса, в Центре далинианских исследований, а также в архивах и частных коллекциях. Письма написаны художником и Гала на испанском, каталонском и итальянском языках смеси всех языков сразу (что очень любил делать сам Дали) и отправлены из Америки, Рима или Парижа.
Во всех из них очевидна близость между парой и молодым человеком, которого во многих случаях просят навестить их сразу по приезду; расскаывают о подарках, которые собираются ему привезти или спрашивают, как продвигаются его занятия французского: в доме Дали говорили преимузественно на этом языке, и поэтому Гала наняла Жоану частного преподавателя чтобы тот поднатаскал паренька в языке соседней с Каталонией Франции...
В подавляющем большинстве этих посланий Сальвадор и Гала просят Жоана не забывать о них и, прежде всего, писать им почаще. В одном из писем Гала даже пишет Жоану, что его фотография стоит на комоде в ее комнате в Нью-Йорке и что она и Дали говорят о нем почти каждый день. Поистине невероятная теплота чувств для "ледяной женщины"!
У Дали и Галы были планы на предмет будущего Жоана. Они, в частности, хотели, чтобы он поехала в Соединенные Штаты, учился там и жил с ними зимой - однако родители подростка, когда наступил момент решиельного выбора, внезапно заартачились и никуда ребенка не отпустили - о чем, вероятно, позже весьма сожалели.
Также Сальвадор Дали вынашивал планы снять Жоана в одном из своих кинопроектов - в мистическом фильме под названием "Душа", где Жоан должен был исполнить главную роль. Дали неоднократно делал заявления о будущем фильме в прессе и как-то даже объявил, что начал давать Жоану "уроки актерского мастерства". В том, что проект так и не состоялся, можно винить лишь то, что Дали зачастую брался за слишком много дел сразу - и успеть всё было невозможно даже при той кипучей и неостановимой энергии, которой обладал художник.
Шли годы, а отношения между Жоаном, Дали и Галой продолжали оставаться такими же теплыми. В 16 лет молодой человек начал работать в маленькой семейной компании своего отца, основанной не без помощи Дали - и уже не мог проводить со своими знаменитыми "родителями" столько времени, как раньше.
Тем не менее, в летние месяцы он едва ли не каждый день находил время навестить Дали и Гала, оставаясь для них таким же близким человеком, каким стал со временем Артуро Каминадо (водитель, дворецкий, шофер и помощник самого широкого профиля, который, тоже был своего рода "членом семейства Дали".
Интересно, что в мастерской художника в Порт-Льигате рисунок креста, который все еще можно увидеть на одной из его стен, принадлежит не Дали, а Жоану. В течение многих лет внизу листа бумаги, на которой он изображен, был написан домашний телефон Жоана, по которому Дали или Гала всегда могли ему позвонить.
И, наконец, самое потрясающее, на мой взгляд, проявление этой близости между мальчиком из Кадакеса и всемирно известным художником: в 1970-ые, занимаясь созданием своего Театра-музея в Фигерасе, художник несколько раз предлагал Жоану стать его директором - однако тот, "из врожденной крестьянской скромности", или по другим неизвестным нам причинам, каждый раз отказывался.
Несмотря на расстояние и контроль, которым сменявшие друг друга "профессиональные" секретари Дали окружали старевшего художника, все более лишая его самостоятельности, Жоан по-прежнему был рядом - вплоть до смерти Галы в июне 1982-го года. После этого перестал, по большому счету, жить и Сальвадор Дали - ведь назвать семь лет мучений жизнью язык просто не повернется!
А в январе 1989-го Жоан присутствовал на похоронах самого Дали - снова где-то на заднем плане. Парадокс, но факт - всю жизнь этот человек только и делал, что отказывался от всех тех благ, которыми совершенно искренне готовы были осыпать его Дали и Гала. Да, это сложно понять - но это заслуживает по крайней мере уважения!
Он и Артуро Каминада были, кажется, единственными из сотен окружавших Дали людей, кто не пытался на нем заработать - но общался с художником исключительно по велению сердца и из личной симпатии.
И, что также заслуживает глубочайшего уважения, Жоан никогда не спешил обнародовать свои многолетние отношения с четой Дали - хотя мог бы получить за это немалые деньги. Нет - он считал это сугубо их личным делом и хранил на этот счет достойное молчание. Кстати, "ребенок-Иисус" прожил совсем недолгую жизнь и умер в 1999-ом году в возрасте всего 57 лет.
Мерсе Кабанес, вдова Жоана, по-прежнему живет в Кадакесе и хранит письма, фотографии открытки, рисунки, сделанные рукой Дали и раскрашенные Жоаном, а также кое-какие подарки, которые Дали и Гала привозили Жоану, а после его семье из Соединенных Штатов.
- Когда Сальвадор Дали умер, к нам домой явился журналист из французского журнала и спросил Жоана, не хочет ли он продать историю своих отношений с дали и Гала за большие деньги, но мой муж отказался. Он сказал, что очень многим обязан Дали и Гале, потому что благодаря им получил, например, образование, которое его собственные родители никогда не смогли бы дать ему. И знаете, Жоан даже сказал, что Дали любил его даже сильнее, чем его собственный отец.
Вот такая история о "тайном ребенке семейства Дали", которая раскрывает Сальвадора Дали и его суровую супругу с совершенно неожиданной стороны.
Статьи по теме:
Экскурсия "Музей Дали и дом Дали в Порт-Льигате"
Экскурсия "Кадакес, мыс Креус и Порт-Льигат"
Write a comment