Это один из нескольких дошедших до нас автопортретов, написанных Сальвадором Дали в 1921 году. Сегодня эта небольшая картина (47,5 х 30,8 см) выполненная темперой на картоне, выставлена в постоянной экспозиции Театра-Музея Дали в Фигерасе, в зале "Дворец ветра" - в монументальном багете, на фоне которого сама картина просто-напросто теряется - что очень показательно, учитывая обстоятельстьва жизни юного художника в период написания картины.
Обстоятельства эти, надо признать, были самыми трагическими: в самом начале 1921 года мама Сальвадора Дали умерла от рака матки, и все семейство долго не могло оправиться от смерти доньи Фелипы, которой на тот момент было всего 46 лет. Мать была для Дали самым любимым человеком, и черная дыра, из которой тянуло арктическим холодом, образовавшаяся внутри 17-летнего Сальвадора после смерти мамы, была изжита им далеко не сразу.
И все-таки пружина кипучей энергии, которой этот удивительный человек был заряжен от рождения и на всю жизнь, дала о себе знать. Оправившись, Сальвадор Дали с удвоенной энергией бросился писать.
В выборе жизненного пути, как свидетельствую его дневниковые записи, он давно уже не сомневался, а смерть матери окончательно укрепила его в намерении обязательно прославиться и тем самым "вырвать из когтей смерти" донью Фелипу, которая, по мнению Сальвадора, должна была "согреться в лучах его славы".
Интересно, что к этому же времени относится и начало "театра одного актера", каковым, по сути, стала вся жизнь Дали. Да, уже в 1921-ом он начинаете примерять на себя маску, которая должна была показать посторонним людям, что он "не такой, как все". Не только быть, но и казаться - этот принцип в дальнейшем станет определяющим.
Дали не нужно было притворяться художником - он и был истинным художником, художником до мозга костей, однако он нуждался в том, чтобы абстрактные "все" непременно видели и понимали, что он - художник!
В разделе дневника под названием "Мысли о себе", Дали пишет: "Вне всякого сомнения, я абсолютно артистичный тип, живущий для того, чтобы "позировать"... Я "позер" в манере одеваться, говорить и даже в моей живописной манере".
В студии юного Дали всякий приходящий застает ужасающий беспорядок - но беспорядок тщательно продуманный и созданный Сальвадором намеренно, с таким расчетом, чтобы "приходящий" сходу проникся глубиной подлинно артичтичной натуры 17-летнего творца.
Разбросанные в "якобы беспорядке" книги: Пио Бароха, "Дон Кихот", труды по кубизму и футуризму - как не восхититься столь обширным кругозором молодого каталонца? Повторимся: "кругозором" этим Дали действительно обладал, однако ему мало было обладать в "гордом одиночестве".
Всякий должен был понять, что перед ним "артистична натура, романтичная и благородная" - как раз по этой причине Дали и отрастил совершенно в то время неуместные длинные волосы и бакенбарды, с каковыми, собственно, годом позже и прибыл покорять Мадрид, поступив в Академию изящных искусств святого Фернандо.
За эти несомненные признаки тонкой и артистичной натуры Дали еще в Фигерасе получил прозвище "Мистер Бакенбард", а в Мадриде его творческий облик и вовсе был признан провинциальным, смешным и в высшей степени нелепым.
Впрочем, облик обликом, а талант не утаишь - в скором времени Дали сошелся со сливками "Резиденции" - студенческого общежития в Мадриде, с самой что ни на есть золотой и талантливой молодежью: достаточно упомянуть Федерико Гарсиа Лорку или Луиса Буньюэля. Под давлением новообретенных друзей Дали избавился от "примет истинного художника" - однако случилось это далеко не сразу.
Write a comment